"Килагайские хроники", Афганистан: о том, о сём... Опции

[Дмитрич]

Килагайские хроники.

Предисловие.
Первоначально я не собирался на эту тему карябать бумагу пером, извиняюсь, в связи с всеобщей электронотизацией (спасибо Гейтцу, хотя многие считают наоборот – смерть Гейтцу!*) тыкать пальцем по клавиатуре, но написав пару заметок об Афгане, я понял, что нельзя так просто оставить эту тему без внимания. И пусть я всего лишь начфин и как бы кто и что не думал, я был там, и не только сидел в кабинете. Ведь пуля, как говорят – дура, она не спросит ты командир взвода или нет…
Прошло 15 февраля, очередная 19-ая годовщина вывода войск, а в сетке телевизионных программ ни одного фильма, ни одной передачи в связи с этим. Что это? Неужели все потеряли память? А как все любят кричать о патриотизме, но где же он?
Я, почти всех Пули-Хумрийцев (тех, кого нашел на одноглазниках, как этот сайт называет Слава) поздравил с праздником – днём вывода войск. И не только Пули-Хумрийцев. Хотя, этот день не праздник, как это заметил Миша Графов (наш выпуск, 15 рота), а день памяти. Надеюсь, в скором времени и он примкнет к нашему форуму.
Завершая свои мысли в слух, вернусь к хроникам, прошу не проводить аналогию с устоявшимся в народе значением этого слова, хотя по содержанию заметок (зарисовок)… Что поделаешь иногда, как это принято у русского народа, да и не только у русского, и в горести и в радости мы обращались к Бахусу. Ну, вот о форме самих хроник я уже упомянул, они будут короткими заметками или зарисовками происходивших тогда событий или того, что было связано с ними и самим Афганистаном. Я не ставлю самоцелью и совсем не претендую на изложение каких либо событий и фактов, тем более в хронологической последовательности, а так что вспомню, то и вспомню. Как говорили латиняне: «Ab hoc et ab hac» (О том, о сем ). И конечно же, это все будет перемежатся с моими стихотворениями.

Да, я тоскую по Афганистану
По тому солнцу, ветру и песку
По тем друзьям, которых разбросало
Ещё по тем, которых не найду

Злодейка жизнь сломала много судеб
И развела последние мосты
И пусть что есть, останется и будет
И пусть кто есть, но только не кресты

Виски посеребрило сединою
В глазах не объяснимая печаль
Мне трудно разобраться что со мною
И трудно разобраться что мне жаль

Куда-то в даль, как пущенной стрелою
Ушли года опустошив колчан
Но где-то там, за мутною рекою
Остался мой тогда Афганистан

Мне грустно, я кривить душой не стану
В глазах не объяснимая печаль
Да, я тоскую по Афганистану
По тем годам, которых мне не жаль

Максимыч – «Не летная погода»
Был один майор, которого прозвали (шутя, не в обиду) «нелетная погода». А всё дело в том, что когда задует афганец, то гору Zalupa от стоящего в воздухе песка не видно, а раз её не видно то погода не летная, т.е. - вертушки не летают. А когда вертушки не летают - не будет почты. А в Афгане только две отдушины: письмо из дома и баня… Майор этот был, может быть и не совсем в предпенсионном возрасте, но соответствующей комплекции – страдал (или только начинал страдать) «зеркальной болезнью» (т.е., одноименную с названием горы штуку видел только в зеркале, живот мешает). А народец-то ушлый, вот и повадились его подкалывать… Ну, что Максимыч, как погода сегодня, Zalupu видно? Не видно…Опять не летная погода… И т.д. и т.п.

Вдруг Афганец завеял над нами
Это ветер афганский такой
Он закрыл путь почтовым вертушкам
Шурке** сделал опять выходной

Гора названа была из-за того, что её округлая вершина, выглядывающаяся из-за предгорья, имела характерную бороздку - пропаханную нашими «богами войны» - артиллерией.

А ещё есть там гордость, честь долины
Её за схожесть с чем-то нарекли
Когда смотрели долго на кручины
Всю ночь и днём с рассвета до зари

Так, вот однажды, когда шел очередной обстрел гарнизона, все офицеры вышли покурить на порог штаба, а заодно понаблюдать за происходящим. Хочу заметить, не при каждом обстреле все выходили из штаба, так как к этому давно привыкли… Просто в этот раз, всё было немного посерьезней. На пороге стояли Комбриг и другие офицеры. Максимыч, а он был артиллеристом, чуть ли не в делениях угломера указывал, точнее говоря, предсказывал место падения РСов. Этот упадёт там-то, тот там-то… И его прогнозы, надо отдать ему должное, почти всегда совпадали. Я и Шура Мягкоход, стояли с краю и тоже наблюдали за этим увлекательным процессом. Так бы всё и продолжалось, но тут вышел НачПО одетый в бронежилет и каску и докопался к Шурику, почему он не в бронике, не с автоматом и не идет занимать своё место по боевому расчету. Поорал, поорал сел в Уазик и уехал. В это время с места, от куда стартовали РСы - стартонул очередной РС и траектория его полета для штаба не предвещала ничего хорошего. Максимыч, привычно вскинул руку с линейкой на уровень глаз, стал вычислять и озвучивать расчеты, но уже не совсем уверенным голосом… Комбриг его прервал и отправил всех по местам. Снаряд упал за штабом.
------------
* об изобретателе интернета пока не говорю, - британский физик Тим Бернерс-Ли, известный всему миру как создатель Всемирной паутины.
**начальник почты, из песни"Желтый модуль"
Вот она, достопримечательность долины. 1.Вид на гору "Zalupa" от штаба бригады, 6.10.88. 2. Mountan "Zalupa"-вид с другой точки.
 Гора_Z.jpeg ( 22.04 килобайт ) Кол-во скачиваний: 21
 album_2602204803_8494.jpg ( 26.65 килобайт ) Кол-во скачиваний: 22

[Дмитрич]

"Обратной дороги у нас уже нет."
5. Немного о Саланге. …Шоссе втягивается в ущелье. Мы вышли на маршрут Кабул – Термез протяженностью 530 км. Изредка под откосами – сгоревшие наливники и бэтээры. Чем выше мы поднимаемся, чем ближе Саланг, тем этих кладбищ техники больше и больше…За кюветом, словно верстовые столбы – обелиски водителям и бойцам: где поставлен камень, где на плиту положили руль, и имена наших ребят под красной звездой. Это памятники погибшим. Сидящий рядом со мной на броне майор Глоба вздыхает:
- Печальное зрелище, следы войны…
Глоба всматривается в заснеженные горы и замечает:
- А красота – то какая!
Облака – вот они, рукой подать. Это самый трудный участок дороги Чарикар – Доши, на котором расположен перевал Саланг. Местность в полосе прохода высокогорная, сильно пересеченная, непроходимая вне дорог для всех видов транспорта. Шоссе с асфальто-бетонным покрытием и шириной проезжей части 6-7 метров. Саланг – это система тоннелей с принудительной вентиляцией, расположенных на высоте 4100 метров. Здесь постоянно фиксируются сходы снежных лавин. Вот они тоннели, протяженность самого большого из них 2 километра 675 метров, крытые галереи, ставшие в 1979 году братской могилой для 12 наших бойцов, весной 1980 для 2, в ноябре 1982 для 64 наших солдат и офицеров. Все они погибли от отравления по причине высокой концентрации в тоннеле угарного газа от работающих дизелей двигателей. Дорога выкручивается вниз. Веселее побежали машины. Вырываемся на равнину.
- Слава богу, самый трудный участок прошли.
// О.В.Кривопалов. Вывод войск из Афганистана. (отрывок, вывод 50% в мае 1988 г.) www.asadabad.net

6. АФГАНСКАЯ «ДОРОГА ЖИЗНИ» Гарнизон Пули–Хумри - тыл 40-й армии, здесь ее арсенал и бригада обеспечения, куда входил и автобатальон Федора. Тыл, естественно, охранял пехотный полк. Здесь же стояли танки, на возвышенностях раскинулись заставы. По горам периодически била наша артиллерия, не давая приблизиться душманам. Но временами, по ночам, «духи» обстреливали их реактивными снарядами.
Служба автомобильного батальона заключалась в перевозке грузов от советской границы (Хайратона) до Кабула. Их груз - это боеприпасы, горючее, продовольствие для воюющей армии, а в последние месяцы войны - гуманитарная помощь, в основном пшеница. Все командировки были похожи друг на друга: подъем в 4 часа утра, завтрак и - в парк за автомобилями. В Хайратон, а это 500 километров по ровной дороге, они добирались за сутки. Там, за рекою - родина и мирная жизнь. А здесь - боевые будни. Один день уходит на загрузку машин, а на следующий день - обратный путь до Пули-Хумри, там остановка, ночлег и с утра путь по горной дороге на Кабул. Все солдаты в полном снаряжении, на каждом каска, бронежилет, в руках автомат. В колонне 30-40 КАМАЗов, груженых снарядами, бомбами, ракетами. Впереди колонны – комбат, замыкает колонну его заместитель, для координации действий они периодически связываются по рации. В колонне два автомобиля охраны с зенитными пулеметами, направленными в сторону гор. Иногда для охраны выделяли бэтээры.
Всю трассу под контроль не возьмешь, а потому были и нападения, и засады. И хотя все бойцы в колонне обучены приемам оказания медпомощи при ранениях, был в колонне и врач. КАМАЗ капитана Кондратьева по неписанному закону - в средине колонны. Его водитель попал на войну с кавказских гор, он настоящий джигит и дорога ему не страшна. На войне он уже второй год. У него боевые награды и одно ранение: под Джелалабадом его автомобиль подорвался на мине, парень лечился в Кабульском госпитале, а теперь снова в строю.
От Пули-Хумри до Кабула дорога все время идет по горам. С одной стороны - нависающие горы, с другой - пропасть. На обочине дороги - сожженные машины, часто попадаются столбики со звездами в память о погибших здесь воинах.
К обеду колонна преодолевает половину пути и после небольшого перекура снова в путь. Впереди перевал Саланг, в котором пробит тоннель. Дорога в тоннеле не один километр и перед въездом в него колонна останавливается. Здесь и летом лежит снег, голова немного кружится от высоты и недостатка кислорода. Перед въездом в тоннель всем раздают гапкалиптовые патроны к противогазам, на случай, если машина заглохнет в тоннеле. Но они не потребовались: колонна без остановок преодолевает тоннель.
Дальше дорога идет вниз, и колонна быстро добирается до Кабула. Там полевая кухня батальона принимается готовить долгожданный обед. После обеда - вечерняя поверка, выставление караула для охраны колонны и отдых.
Весь следующий день уходит на разгрузку и техническое обслуживание автомобилей. А после этого - уже налегке - обратная дорога домой – в Пули-Хумри. На весь рейс обычно уходит одна неделя.

7. Зигзаг удачи. …Назначили Глухова секретарем комсомольской организации части. Казалось бы, ну что тут такого боевого, собрания проводить да собрать членские взносы? И этим тоже зани¬мался старший лейтенант. В промежутках между боевыми выездами. По-другому просто и быть не могло. Все офицеры, в том числе начфин, начпрод, парторг и даже начальник клуба, ставились во главе автоколонн. В одном из таких рейдов колонна, возглавляемая Александром, попала под плотный обстрел на перевале Саланг. «Духи» подожгли топли¬возаправщик, идущий первым. Водитель погиб сразу, а тяжелая машина перегородила путь двум десяткам единиц техники. Нападающие неторопливо переносили огонь в хвост колонны. Александр и четверо бойцов подскочили к горящей машине, вытащили из ка¬бины тело водителя и столкнули МАЗ в пропасть. Путь оказался свободным... http://www.stapravda.ru/20060517/Zigzag_udachi_9863.html
-------------------
Старшим колонны ходил и я. В том числе, и с боеприпасами и с горючим… Помню «девяти-летнего» командира роты капитана Хоменко Евгения Евгеньевича. «Девяти- летнего» – потому, что был «карьеристом», 9 лет командовал ротой. И так командовал бы и дальше, если бы комбриг Сорокин не сходил бы с ним в рейс. Колонна попала под обстрел и действовала как надо. Словом, как учили. А учил-то ротный… Вот и назначили Хоменко на майорскую должность, а на следующий день вручили майорские погоны. В Союзе я с ним встречался в Тотьме, тогда он был начальником ВАИ бригады, потом начальником ВАИ корпуса в Вологде. Жаль, нет сейчас Евгения, сердце…
В 46 батальоне, - вновь прибывший лейтенант из Союза, выпускник Тбилисского училища, буквально три дня как в Афгане, попросился сразу же в рейс. И в первом же рейсе попал под обстрел, погиб…
У меня останавливался комбат с Хайратона, переночевал, а на утро в колонну, в Кабул. При обстреле машина ушла в пропасть… Такая же участь была и у одного офицера из управления бригады…

.................Пусть проходят года,
................................но не вырвать из памяти
.................Не забыть мне те дни,
.....................................что в Афгане я был
.................Мне так больно и жаль,
............................что не встретить и не найти
.................Всех уже не собрать
...................................за бескрайним столом

Я был там где стреляли, где была война
Где от пороха лица чернеют
В это время в газетах читала страна
Что в Афгане поля зеленеют

Свою мать и жену в этом сам уверял
Я писал что у нас тут спокойно
А лишь только вчера у меня ночевал
С Хайратона комбат, а сегодня покойник

Трудно всё позабыть и так трудно молчать
Когда все обо всём позабыли
Я хочу про всё спеть, я хочу прокричать
Что бы павшие в душах ожили

Что бы память о них никогда не смогла
Умолчать, онеметь, отмолчаться
Я хочу чтоб она вечно в людях жила
Я хочу в их сердца достучаться

Пусть поймут наконец, кто не может понять
Что безвинные души там пали
Встретив грудью свинец, им пришлось замолчать
Они многого в жизни не знали
© Copyright: Сергей Ермак, 2007